«я

Анастасия Аброскина, модель

С хейтом Настя сталкивается и по сей день.

– Но если мы зайдём в инстаграм какой-нибудь знаменитости, мы там увидим в разы больше хейта. То она худая, то жирная, то кривая. Я понимаю, что люди почему-то ревнуют человека к успеху. Если ты побеждаешь, люди порой чувствуют свою ущербность и злятся. Да, ты имеешь инвалидность, и никто бы не хотел оказаться на твоём месте. Нас привыкли жалеть, а тут… раз! И я на подиуме, в рекламе, у меня что-то получается, а у них — почему-то нет, хотя здоровые, сильные, но… ты своим успехом невольно обнажаешь их комплексы. За это и хейтят. Мне часто пишут под фото «Цирк уродов». Но я всегда знаю, что им ответить.

– А как ты считаешь, почему у нас в целом такое отношение к людям с ограниченными возможностями в обществе?

– Всё отношение к людям с особенностями закладывается в обществе. В Спарте сбрасывали со скалы, а в Индии считали отмеченными Богом и почитали. В России было понятие «юродивый» — это были особые люди, к которым относились с уважением или нет, но помогали, одевали, кормили и поили. При этом они были вне социальной жизни. С одной стороны они могли хоть царю сказать, что он неправ, и после остаться живыми, а с другой стороны простые жители и те, равными себе их не считали.

Кроме фэшн успехов, у Анастасии много спортивных достижений — она выигрывала международные соревнования по конному спорту и никогда не считала, что не может чего-то сделать из-за ДЦП.

– Мне кажется, благодаря присутствию моделей необычной внешности в сфере бьюти мы приходим к бодипозитиву. Когда человек всю жизнь считал свою особенность недостатком, а потом вдруг видит на подиуме необычную красивую модель, это может изменить его сознание и восприятие себя. Хоть это инвалидность, хоть длинный нос и непропорциональные уши.

О любимых продуктах

Знаете, живя эту жизнь, я поняла, что могу намазаться, а могу и не мазаться — и разницы особо не увижу. Но вот как-то мне прислали пробник крема Mizon с улиточным муцином, и это стало настоящим открытием для меня, хотя поначалу факт наличия слизи в креме меня отталкивал…

Вообще, у меня была проблемная кожа, даже после родов никак не могла избавиться от прыщиков. Я спасалась салициловой кислотой, но дерматолог объяснил мне, что это сильно сушит кожу, поэтому на замену я нашла питьевой сок алоэ на iHerb, которым протирала лицо, и результат — просто вау.

Мое первое образование — медицинское, именно лечебное дело. Благодаря этому я хорошо разбираюсь в химии и всегда внимательно изучаю состав продуктов. Если сталкиваюсь с незнакомыми компонентами, я ищу информацию на этой платформе.

Artdeco — однозначная любовь навсегда, особенно их помады и блестяшки. Классный продукт за классные деньги.

1 189 ₽

Увлажняющая губная помада Perfect Color, Artdeco

Kiko — еще один мой фаворит. Познакомилась с этим брендом еще в Италии, и с тех пор он остается одним из моих любимых. Их тени и спарклы просто восхитительны, текстура и помол почти на уровне пыли.

2 199 ₽

Палитра теней из 9 оттенков с различными финишами (02), Kiko Milano

1 699 ₽

Пудровые тени для век с биоразлагаемым глиттером Blue Me, Kiko Milano

Любимая тушь — Telescopic, мне она нравится из-за щеточки. Даже с моими руками ею удобно разделять ресницы.

1 097 ₽

Тушь для ресниц Telescopic, L’Oreal Paris

Если говорить о тональных средствах, то европейские бренды мне не подходят, потому что у меня желтоватый оттенок кожи. Поэтому я чаще всего обращаюсь к корейским маркам, но все еще нахожусь в поисках идеального тональника.

О любимых образах и источниках вдохновения

Из всех моих образов самый близкий — это образ «белой вороны» с недавней фотосессии для онлайн-версий журналов Cosmopolitan и Harper’s Bazaar.

Забавно, что идея родилась почти на ходу. Вся съемка проходила на свалке, сначала мне сделали яркий макияж в стиле 50-х, а затем стилист принес прекрасное белое платье, которое сильно диссонировало с мейкапом, и тут-то мы поняли, что это оно.

Этот образ стал для меня особенным, потому что он отражал мои переживания и мою жизнь. Я часто чувствовала себя белой вороной из-за инвалидности, и этот образ позволил мне выразить свои эмоции через творчество.

В России есть много крутых людей в творческой сфере, но я никого не выделяю и сама не выделяюсь, потому что мы все делаем одно благое дело — транслируем культуру, искусство и красоту. Но если говорить о том, кто особенно вдохновляет меня, то я бы хотела упомянуть Свету Уголек, для меня очень важна ее личная история.

Фото: личный архив

О красоте

Если взглянуть на историю, каноны красоты менялись: то это пышные формы и молочно-белая кожа, то, наоборот, «героиновый шик», что до сих пор бабушки называют у нас «кожа да кости».

Мне нравится выражение «красота в глазах смотрящего». Оно подразумевает, что понятие красоты субъективно и может меняться от одного человека к другому. То, что один человек считает красивым, другой может не воспринимать таковым.

Думаю, человек XXI века становится более толерантным и понимает, что красота присутствует в каждом. У нас гораздо более гибкие рамки, и мы видим красоту в разнообразии.

Вот я подхожу по всем меркам стандартной красоты: длинные ноги, красивые ключицы, тонкая шея и «кукольное лицо», и разве наличие инвалидности перекрывает все это? Ответ: нет. Очень рада, что живу в такое продвинутое время.

Но если вернуться к вопросу, что такое красота, я скажу, что мое восприятие красоты менялось не столько из-за работы моделью, сколько из-за жизненного опыта, возраста и личного развития.

О стереотипах и предубеждениях

Для человека с инвалидностью очень важно научиться взаимодействовать с окружающими, особенно в ситуациях, когда сталкиваешься с недопониманием или даже агрессией. К сожалению, многие люди, основываясь на стереотипах и предвзятости, могут воспринимать нас неправильно

Они видели нас в фильмах или слышали истории, которые не всегда отражают реальность.

Mercedes-Benz FW

Поэтому я начинаю разговаривать с людьми, объяснять, что к чему. Люди видят, что я адекватна, веду себя культурно и грамотно выражаю свои мысли. Это помогает снять напряжение и установить контакт с собеседником.

Мы хотим быть понятыми и принятыми. И это наша задача — объяснить окружающим, как нам помочь, как с нами общаться и что мы ожидаем от взаимодействия. В конце концов, каждый из нас стремится к гармонии и взаимопониманию.

Вообще я была паралимпийской чемпионкой, с детства занималась конным спортом, и уже в 9 лет я отъездила свой первый чемпионат России. Поэтому, когда я перешла в модельный бизнес, мне было привычно находиться в центре внимания и быть на виду.

Я люблю говорить, что в СССР не было секса и людей с инвалидностью. Частая история, когда людей «прятали» да и попросту не воспринимали за самостоятельную единицу. Однако стоит понимать, что люди с ДЦП — это такие же люди со своими мечтами, страстями и чувствами. Они могут любить, работать, создавать семьи и достигать успеха в различных сферах жизни.

Сейчас прекрасное время для людей с инвалидностью: улучшили инфраструктуру, создали множество устройств, которые облегчают жизнь. Люди с инвалидностью уже сами не согласны «прятаться», они становятся активнее и выходят в свет, чему я очень рада.

О макияже и стрелках

Макияж — это инструмент для самовыражения, способ коммуникации с окружающим миром. Через мейкап я могу показать настроение, свою индивидуальность, свою культурную принадлежность. Сегодня могу быть яркой и дерзкой, завтра — нежной и романтичной. Это своего рода диалог с миром, где макияж становится языком.

Что касается того, как часто я крашусь, то все зависит от моего настроения и планов на день. Но в любом случае это всегда приносит мне удовольствие.

На создание макияжа у меня уходит обычно около 40 минут. Из всех этапов самые капризные — это стрелки и ресницы. С тушью я приноровилась. Ставлю зеркало, опираюсь локтем на поверхность и прокрашиваю реснички. А со стрелками сложнее, бывало, мне приходилось перерисовывать их до 10 раз! Но я не расстраиваюсь и не злюсь. Если что-то не получилось с первого раза, я просто стираю и начинаю заново. Главное в этом процессе — терпение, вот что-что, а этот навык я точно отточила.

Mercedes-Benz FW

О карьере модели

В 2008 году, когда мне было 17 лет, я окончила школу. В тот момент у меня появилась идея проекта «Сломанные куклы», который символизировал некий переходный этап.

В то время мне часто говорили о моей худобе, а в процессе реабилитации, когда я ходила по коридорам медицинских учреждений, врачи часто отмечали мою особенную походку, сравнивая меня с куклой на шарнирах. Это все подтолкнуло меня воплотить свою идею в реальность, и я занялась поиском фотографов в ранее популярном Fashion Bank.

Сначала я режиссировала кадры и занималась организационными моментами, но один из фотографов убедил меня, что идея со сломанными куклами — это история про меня, и предложил мне стать моделью. Я согласилась, и так началась моя карьера в модельном бизнесе, хотя изначально я даже не думала о таком пути, это судьба.

Конечно, в модельном бизнесе, как и в жизни, я сталкивалась с различными реакциями людей на мою инвалидность. Однажды прямо на кастинге мне сказали: «Ой, только инвалидов нам в индустрии не хватало». Или из недавнего: я была на станции электрички — заметила, что мужчина забыл зонтик. Я крикнула ему, чтобы он вернулся и забрал его. Он обернулся, улыбнулся мне в знак благодарности. Но когда я ответила ему улыбкой, из-за особенностей моей мимики, связанных с моим заболеванием, моя улыбка, возможно, показалась ему злобной. На его лице я увидела мгновенное недоумение и смущение.

О бьюти-ритуалах, которых нет

У меня нет никаких ритуалов подготовки к съемкам, просто из-за инвалидности каждое лишнее движение дается с трудом

Например, моя самая большая головная боль — это трусы, я не шучу! Дизайнеры, когда создают свои коллекции, думают о платьях, костюмах, аксессуарах, но почему-то забывают о такой важной детали, как нижнее белье: какой формы, цвета и степени открытости оно должно быть, чтобы не было видно под одеждой

Наверное, это покажется кому-то смешным, но это реальная проблема в модельном бизнесе! Стоишь потом на бэкстейдже и думаешь: «Где достать нужные трусы?»

А еще я — страшный сон визажиста. Из-за моего заболевания, когда кисточка касается моего века, мой глаз автоматически реагирует на это движением. Это не просто моргание, это рефлекторное дергание, вызванное искажением нервного импульса в мозге.

А уж когда дело доходит до того, что нужно красить ресницы, — это испытание для двоих: и для меня, и для визажиста…

Аделия Файзуллина, композитор

В 1,5 года маленькая Аделия почти потеряла зрение тяжело переболев вирусом гриппа. Сейчас ей 33 года, и она видит только свет, темноту и очертания. Может понять, что перед ней дом или человек, но не поймёт породу собаки, не увидит, что вы улыбаетесь, и во что вы одеты.

– Сколько себя помню, с детства любила играть. Дома у нас было фортепиано, и я часами сидела на коленях у дедушки, наигрывая какие-то свои мелодии. Когда с работы возвращалась мама, он шутливо вздыхал, «наконец-то пришла моя смена”.

А первую пьесу Аделия написала в 6 лет — непрофессионально, как умела, но всё же. Так она прощалась с любимым фортепиано при переезде. Не знала, что оно не единственное в своем роде, и ее еще ждет огромный мир музыки.

– Есть ноты Брайля, вот по ним ты водишь пальчиком, чтобы прочитать, что дальше. Вообще пьесы старалась, конечно, разучивать наизусть. Как обычному пианисту на концерте — просто взглянуть — невозможно. Всё занимает немного больше времени. В целом даже записать ноты — не так просто. Я или диктую их ассистенту, или должна вводить специальную не очень удобную программу. С этой точки зрения мы со зрячими композиторами находимся не в равных условиях. Для них — десятки программ, для нас такого нет.

Сейчас Аделия со своей коллегой разрабатывают новую компьютерную программу для незрячих композиторов, учится в Америке и пишет музыку, как она сама говорит, в стиле «современная классика».

– В моей музыке есть черты авангарда, традиционные и фольклорные элементы. Я люблю экспериментировать в музыке. Показывать своё восприятие. Например, словно я в лесу слышу музыку. При помощи инструментов можно воспроизвести шелест листьев, журчание ручья, отдаленный шум городов, они отменяют основную мелодию и она от этого выигрывает. В целом я и выбрала Соединенные Штаты, потому что здесь музыка оказалась более демократичной. В Европе предлагали в основном авангардные направления, а у меня авангард присутствует, но только как некий тон, оттенок.

Она не считает, что присутствие её и других людей с ограниченными возможностями в мире искусства — это какой-то определённый месседж и смысл, просто каждый делает то, что любит.